Глава XI. Семетей. Переход Акаяра на строну киргизов.

В помощь ему были даны великан Чонкар и тысяча балбанов. Выехав на единоборство, Чандояк в пути встретил Канчоро и сказал ему с насмешкой:

- Если ты герой, то подъезжай сюда! Если ты на самом деле очень храбр, то покажи свои способности, хоть один раз сразившись со мной в поединке. Бедняга, видно, ты не нашел себе смерти, раз решаешься на это. Зачем тебе выходить на поединок со мной? Лучше сообщи своим так называемым героям Семетею и Кульчоро о том, что наступает Конурбай со своими многочисленным войсками, а на единоборство с ними выходит великан Чандояк.

Канчоро и вправду испугался, сердце его сжалось, и он подумал: - "Видно сегодня пришла моя смерть, я приехал сюда, чтобы умереть. Напрасно я выехал на поединок".

Но потом в нем все же проснулась родовая честь.

- Если придется умереть, лучше умру, - решил он, - а если струшу, то с какими глазами я возвращусь обратно? - И с боевым кличем в честь Манаса он бросился на врага.

Канчоро собрался нанести удар своей пикой Чандояку, но Чандояк не растерялся. Когда пика Канчоро была уже близко, он ударом секиры выбил ее из рук так, что она полетела к небу. Потом Чандояк, хлестнув своего коня плетью по боку, бросился вперед и изо всех сил ударил Канчоро своей пикой. Удар его попал как будто в камень. Канчоро хотя и удержался, но почувствовал, что в жизни своей не был еще в таком трудном положении. Ему стало тесно в этом мире, и он стал мечтать об одном - хотя бы еще раз увидеть Семетея и Кульчоро.

Китайские балбаны между тем продолжали наседать на него со всех сторон и в конце концов окружили его. Некоторое время, не поддаваясь, он сражался с ними один. Потом в коня Канчоро попала пуля, и он, оставшись пешим, стал, опершись на пику.

В это время к месту боя прискакал Сары-хан. Стремясь помочь Канчоро, он сражался долго и упорно. Он получил семьдесят ран и, почти умирающий, с трудом спасся бегством. Прибежав к своим, Сары-хан рассказал Бакаю и Семетею, что конь Канчоро убит пулей, а сам он окружен китайскими балбанами, не подпускает их к себе близко и отбивается пикой. Сары-хан рассказал им также о храбрости, силе и устрашающем виде великана Чандояка.

- Если против Чандояка не устоят Семетей и Кульчоро, то кроме этих двоих уже никто, конечно, с ним бороться не сможет, - закончил он свой рассказ.

Бакай, услышав это, возмутился.

- Что такое этот Чандояк? Его отца Коджоджаша во время Великого похода я убил вот этой рукой. Если родится самец барашек - это для принесения в жертву, если родится мальчик - это для защиты родной чести. Со времени наших праотцов, с того времени, как мы родились, никто нас так не унижал.

- Бакан-аба говорит правильно, - сказал Семетей и, надев аколпок, сел на коня и выехал на поединок. С ним на помощь Канчоро выехали Кульчоро, Бакай и Сарыхан.

Проехав некоторое расстояние, Семетей подъехал к Чандояку. Разглядев Семетея и взвесив его боевые качества, Чандояк остался им доволен, но при мысли, что с ним будет дальше, на него напал страх: "Для киргизов он - железные ворота и крепость, воевать с нами - ему к лицу. Это, оказывается, правда, что он перебил нескольких великанов. Он - могущий все затопить ливень, которому не сможет противостоять холм. Куда бы он ни направил свое лицо, там пылает красное пожарище. Он несравнимый с другими людьми герой. Если я его не возьму хитростью, драться с ним у меня не хватит силы. Против Семетея не хватит сил не только у меня, но и у всех живущих в Китае".